Aeris

Задумка.... хорошая. в выходные, время выкрою, чтоб по подробнее с персонажем познакомиться )

Давно не апалась , та тема....

Все персонажи являются вымышленными и любое совпадение с реально живущими или когда-либо жившими людьми случайно. :4-1:

А я с вами играть не буду . :4-1: Знаю я вас... С босса эпик потом выбьем а мне в ответ "Ты рак и мид прос*** " и всё не видать мне эпика :(

На ФРПГ и не таких обламывали. Когда в адекватном мире, анкета персонажа начинается с фазы "Галактики он научился сотворять ещё в раннем детстве", тут что- то не то ))

Так не прокатит :-) Тут пишет каждый героя для себя или то как он видит себя в мире ММОРПГ ))

Я дипломатично отношусь к любой говорилке на ваш вкус) По поводу дешифратора это вы заинтриговали... это где это можно прочесть логи скайпа? )

Ага, а обычно я так много болтаю.... прям не остановить :) Дело хорошее, а люди толковые всегда нужны. пиши в скайп aerisanima.

Эта тема должна быть актуальна во всех играх ))

Ну тогда АП ))

Как взрослый человек... думаю дай посмотрю новую анимешку.. и что я вижу! "Действие этой истории разворачивается в эпоху богов 300-го года. А сам сюжет повествует об обычной жизни Юны Юки, ученицы второго года средней школы, посещающий клуб "Hero Club", деятельность которого связана с загадочным существом именуемым "Vertex"." Я знал что они - существо!

Это у нас уже есть?

Так, я не верю, что таланты в нашем клане иссякли...

Коротенький рассказик написанный под впечатлением от прохождения игры... сами догадаетесь какой ) Опять же написан не мной, написан моей ученицей и с её разрешения. Мне всё также пока лень писать )) Не пойму, как в этот день я Не дошел совсем до точки: Всюду мрака порожденья, А магесса рвет цветочки! (Из воспоминаний Алистера) – Мы идем в Дикие Земли! – сообщила стражнику молоденькая магесса, и на ее лице расцвела совершенно детская улыбка. – Завидно, да? Завидно? Стражник молча проводил ее взглядом – видимо, очень «завидовал». Давет и Джори переглянулись, и их дружный тоскливый вздох стал аккомпанементом к выходу из лагеря. Они так надеялись, что от мага будет польза! – А если мы нарвемся на орду порождений тьмы? – спросил осторожный Джори. И поежился. От холода, должно быть. В землях Коркари было неуютно. – На орду мы не нарвемся, – успокоил рыцаря Алистер, – но, тем не менее, следует соблюдать осторо… – Цветочки!!! – завопила девчонка и ринулась сквозь кусты на пригорок. Через минуту снова появилась на дорожке, сжимая в руке длинный зеленый стебель. – Вериана, – мягко спросил Алистер, выражая общее мнение, – тебе не кажется, что момент для собирания цветов не подходящий? Девушка недовольно надула губы. Серый страж вздохнул еще горестнее, чем Джори и Давет. – Ты что, давно букетов не собирала? – Нет… – жалобные бирюзовые глаза магессы по-очереди взглянули на каждого. – Никогда. Меня из башни не выпускали. Она хотела сказать что-то еще, но вместо этого рванулась в другую сторону, и вернулась с беловатым соцветием на длинном стебле. Почему-то этот несчастный «цветочек» девчонка выдрала вместе с корнем. – Ты не любишь цветы? – спросила она, ткнув Алистеру чуть ли не под нос свою добычу. – Люблю… растеряно пробормотал серый страж. – Но есть цветы красивее... – Это корень смерти! – она радостно встряхнула растение. – Из него можно сделать яд! – Ты умеешь делать яды? – спросил осторожный Джори. Давет благоразумно отвлекся на птичек, умалчивая о том, что яды умеет делать он. – Не-а! – Вериана отбросила с лица прядку. – Но если мы найдем кого-нибудь, кто умеет – я его обязательно попрошу! Давет бросил на спутницу косой взгляд и еще раз порадовался, что умолчал о своем знакомстве с ядоварением. – Яды я уж точно не люблю, – проворчал Алистер. – А лечиться в бою ты любишь? – тут же спросила она. – Я из эльфийского корня целебных зелий наделаю. Только соберу побольше… – Вериа-ана... – на стража жалко было смотреть: мало того, что его отправили во главе этого отряда новичков, так еще и многообещающий рекрут в лице дорвавшейся до свободы девчонки носится из стороны в сторону поперек дороги и собирает травки разной степени полезности. – У нас важное задание! Может, ты что-то сделаешь для его выполнения? Девушка несколько минут смирно шла по тропинке, изображая умственную деятельность. – Да, совсем забыла! – сообщила она наконец. – Стойте все! Мужчины остановились. Давет рассеяно взлохматил пятерней волосы. – Так кто здесь главный? – в его голосе отчетливо прозвучала усмешка. Вериана несколько секунд смотрела в глаза Алистеру, так что разбойник при виде них вспомнил детскую игру в гляделки, после чего дерзко сообщила: – Я! – и, не дожидаясь ответа, вскинула посох. По коже у всех пробежали мурашки. – Посмотрите на свое оружие! – Аааа… – начал Джори, держа на вытянутой руке покрывшийся изморозью клинок, – это что?! – Ледяное оружие! – гордо заявила девчонка. – Будет бить больнее за счет холода. – Это нам и правда пригодится, – заключил Алистер примирительно. – И еще… – она убрала посох за спину, переложила «букет» в левую руку. Правой нырнула в карман и извлекла оттуда горсть блестящих побрякушек. – Держите! – А это что? – подозрительно осведомился рыцарь. – Амулеты против холода! Три колечка и одну подвеску немедленно разобрали. Вериана просияла и дальше двинулась во главе отряда. – Что-то я его надел, а мне нисколько не теплее, – пробормотал Джори. Девушка насмешливо фыркнула. – Это не от погоды, а от магии льда! – Тогда зачем они? – не унимался воин. – И почему именно льда? – Потому что не пройдет и пяти лет, а меня будут знать как Ледяную Чародейку на всей территории бывшей империи Тевинтер! Девчонка гордо вздернула носик… и бросилась в сторону от тропинки за очередным цветочком. Давет подавил вздох и постарался найти утешение в созерцании филейных частей магессы. Которые, к слову, могли быть и получше. Когда она вернулась, на ходу пытаясь запихать в сумку растения, Алистер постарался оказаться к девушке ближе всех. – Вериана, – спросил он негромко, – откуда у тебя столько амулетов? – Мне в Круге выдали командировочные! – заявила она как-то очень поспешно. Страж нахмурился. – Я слышал, что у тебя были неприятности, и Дункан чуть ли не использовал право призыва… И после этого они снабдили тебя деньгами? – Ну, хорошо! – магесса сердито мотнула головой. – Пока я ввязывалась в те неприятности, от которых меня спас Дункан, то успела кое-чем прибарахлиться. Алистеру осталось вздохнуть и смириться. Превращаться в лед от случайного заклинания и заваливать важное задание он не собирался. – Ну и когда появятся порождения тьмы? – спросила девушка через пару минут молчаливого и сосредоточенного глазения по сторонам. – Тебе что, не терпится увидеть этих тварей? – устало вздохнул страж. – Ага! – на ее лице снова возникла широкая, но какая-то маниакальная улыбка. – Наконец-то можно поколдовать в полную силу! Хотите, я вон ту поляну снежной вьюгой накрою? Хотите? – Не надо тратить силы, – Алистер был сама рассудительность. – И привлекать внимание. Впереди мост, он может быть занят порождениями тьмы. Нужно сходить в разведку. – Я пойду! – девчонка только что не подпрыгнула на месте. – Кто-нибудь еще… – он отчетливо проглотил слова «кроме этой ненормальной», – хочет пойти разведать местность? Давет задумчиво приподнял руку, но тут же обнаружил, что стоит совсем рядом с Верианой: девушка ткнула его локтем в бок (сквозь кожаный доспех не больно, но ощутимо) и продемонстрировала кулачок – маленький, но с надетым на палец кольцом. Кольцо было покрыто странными рунами. Давет передумал. – Ладно, тогда постойте тут, пока я… – Алистер! – Давет оценил выражение лица девчонки и счел за благо окликнуть серого стража полушепотом. – Может, пусть сходит Вериана? И успокоится. На лице мужчины отразилась внутренняя борьба, но желание утихомирить взбалмошную магессу оказалось сильнее. – Хорошо, пусть пойдет Вериана. – Я скоро вернусь, мальчики, – она кокетливо помахала ручкой, но тут же не удержалась и показала мужчинам язык. Фигурка в легкой мантии быстро скользнула вдоль тропы. Завозилась в паре десятков шагов от спутников. «Опять цветочек нашла» – понял Давет. Впрочем, девчонка почти сразу же спрятала растение, а в руку взяла посох. И скрылась за деревьями. Мужчины напряженно прислушались. Магесса с командирскими замашками их порядком достала, но все же отправить вместо себя девушку было…. Из-за деревьев донесся шум, громкий, режущий уши рев, и затем – какое-то ровное гудение. Мужчины не сговариваясь рванулись вперед. На той стороне реки бушевало белое марево. Давет не сразу понял, что это крутятся снежные хлопья в потоках неистового ветра. Уже на этом берегу, вдали от неожиданной бури, застыла белая статуя – уродливое существо, замахнувшееся мечом, да так его и не опустившее. Давет никогда не относился к числу ценителей искусства, но тут удивился – надо же, какая натуральная, того и гляди оживет! Вериана неуверенно тыкала скульптуру кончиком посоха. Та чуть заметно парила. Быстрее всех сориентировался Алистер – подлетел поближе, с размаху ударил щитом. Ледяная корочка раскололась, и наземь рухнуло самое настоящее порождение тьмы. Только мертвое. – И умер, не оттаивая, – произнесла девчонка с нескрываемым удовольствием. – Эй, погодите, не суйтесь туда! Там моя «вьюга»! И правда, снежный буран продолжал бушевать. Внутри метались какие-то тени – сквозь внешние слои можно было различить бегущее порождение тьмы. Генлок – или это был гарлок – пытался вырваться из вихря, но чуть не падал с ног от ураганного ветра. – Спорим, не добежит? – гордо спросила магесса. – А спорим, добежит?! – хитро ответил Давет. – На желание! Они переглянулись и ударили по рукам. Порождение тьмы поднатужилось и выбежало на мост. Девушка подняла посох, и в «спасшегося» полетела шаровая молния. Покачнувшись на месте, он рухнул в мелкий ручей. Буквально через пару секунд вихрь улегся. На скудной желтой травке осталось лежать несколько трупов. Алистер кинул каждому по склянке. - Сколько крови нужно? – уточнил Джори. - Соберем сколько сможем! – предложил Давет. – Лучше будет лишку, чем не хватит! Вериана остановилась на мосту и попробовала перевернуть свою последнюю жертву ногой в кожаном ботинке. - Однако из бурана он выбежал! – заметил Давет, брезгливо надрезая кожу другого трупа. - Но ведь не добежал! – Вериане явно было весело, и спорить всерьез ей не хотелось. Мужчины поддержали Давета. Он встал над трупом гарлока и сообщил, окинув магессу долгим заинтересованным взглядом: - Я хочу, чтобы ты… - разбойник сделал многозначительную паузу. - Что?! – девчонка залилась краской, наверное, до самых ушей (которых, к сожалению, под волосами видно не было). - Не собирала цветы хотя бы до обратного пути! Вериана надула губы, хотя трудно было понять, из-за запрета, или обидевшись, что ее заставили покраснеть. Но под взглядами трех пар глаз послушно кивнула. Отряд двинулся дальше. Не прошло трех минут, как девчонка снова ринулась в сторону от тропы, и скрылась за деревом прежде, чем ее успели поймать. - Вериана, мы же договорились! – крикнул (впрочем, не особенно громко) Давет ей вслед. Пришлось остановиться, поджидая магессу. Вскоре та явилась с неизменной довольной улыбкой. Помахала перед носом разбойника небольшим кинжалом. - А о припасах порождений тьмы уговора не было! – сообщила она торжествующе. - Создатель, храни Остагар! – тихо и как-то обреченно заключил Алистер.

В смысле побольше сделать?

Ну, что же, поскольку я вернулся. Пора вспоминать, что существует такая тема как «Творчество». Поскольку Дипломат сейчас из меня аховый, буду выполнять свою первоначальную задачу. Однако в нашем мире пока затишье, и писать не о чем. Хочу вам представить рассказ написанной моей ученицей… очень способной, кое где даже обошедшей меня : ) Желаю приятного чтения :) - Девчата, я домой! – махнула я рукой сидевшим в кабинете коллегам. «Девчата» вяло помахали в ответ – иди мол, ты у нас каждый день, а каталоги модной фирмы – раз в месяц. Петр – единственный в редакции, а потому очень гордый мужчина отвлекся от застегивания пуговиц щегольского пальто и напомнил: - У тебя завтра интервью с Ворониным. - А то я не знаю! Съезжу к этому чемпиону, не волнуйся. - То-то же! – хмыкнул он и вернулся к прерванному занятию. Кто сказал, что девушки вертятся перед зеркалом дольше мужчин? Петр гипнотизировал отражение уже минут десять. Не иначе, собрался забирать с работы свою Елену Прекрасную (как мы ее прозвали, не столько за внешность, хотя она была просто сногсшибательной, сколько за умение втягивать окружающих в неприятности), вот и чистит перышки. Мне же хватило короткого взгляда, чтобы удостовериться: джинсы сидят как надо, заправленные в высокие сапожки, карманы черной куртки застегнуты, бирюзовые сережки на месте, волосы не слишком топорщатся. Может, это оттого, что меня-то никто не встречал с работы. Да и в планы входило разве что посидеть дома за какой-нибудь читанной-перечитанной и горячо любимой книгой из серии юмористической фантастики. Довольно подмигнув зеленоглазому отражению, я застучала каблуками по коридору. Попавшаяся навстречу Людочка из бухгалтерии тоже махнула рукой и пожелала вслед: - Счастливо, Полиглотка! - Пока! – ответила я с усмешкой. Уже не вспомнить, кто пустил по редакции это прозвище, но оно прикипело ко мне намертво, хотя и совершенно незаслуженно. Нет, я, конечно, могу сносно трепаться на английском, знаю пару слов из французского и не совсем забыла университетский курс латыни. Только для звания полиглотки этого маловато. И дано оное совершенно за другие заслуги. Помнится, в старшей школе, пылая страстью к чтению, но еще не добравшись по-настоящему до сокровищницы мировой литературы, я запоем поглощала юмористическую фантастику. На первом курсе филфака появилась моя родственная душа – Наташка. С ней-то мы и решили выучить запас фраз на старотемном из трилогии «Тяжело быть младшим» Ивановой и Баштовой, дабы хоть друг перед другом похвастаться ругательствами более изобретательными, чем осточертевшие на улицах глупости и неприличия. Их мы успешно вызубрили, да еще так крепко, что старотемные словечки, изредка перемежавшиеся эльфийским эллаирини из «Лейны» Петровой, срывались с языка до сих пор. Замечательной, все понимающей Наташки рядом больше не было, а новые знакомые неизвестно отчего решили, будто я учу разные экзотические языки вроде суахили, и выражаюсь на них от избытка чувств. Разочаровывать коллег мне было лень, а потому прозвище Полиглотка блестело от частого использования, как начищенный медный таз. Я прошла под арку к выходу, мимолетно оперлась рукой на перила, но сейчас же отпустила их, постукивая подошвами вниз по лестнице. И тут… нет, каблуки определенно не при чем! Я всегда ношу очень устойчивую обувь! Это ступени почему-то оказались скользкими, будто смазанные салом, ноги неудержимо поехали вперед, а все остальное тело, соответственно, назад, я крепко приложилась сперва копчиком (многострадальный мой!), а потом и затылком. «Ир хорраш тер маркеташ![1]» - вырвалось у меня при виде мира как минимум раздвоенного. Попыталась приподняться, но тело выказало редкостную солидарность с головой, отказавшись слушаться. Вот тогда я действительно вырубилась. Первые ощущения очнувшегося сознания были, мягко говоря, противоречивыми. Упругая тьма под веками рассеивается сиянием по другую их сторону. Лежу на чем-то мягком, покачивающемся. Очень тепло. Это уже неплохо. Потому как в университете среди моих друзей недаром ходила пословица «Рыба ищет, где глубже, человек – где лучше, а Маринка – где теплее». Причем пресечь распространение фразы я даже не пыталась, поскольку действительно была очень теплолюбива. Я покачала головой и обнаружила, что болью она не отзывается, но в желудке от движений собирается комок тошноты. Хорошо еще, что ничем съестным вокруг не пахло. Пахло землей, ветром, а сильнее всего – сеном. Интересно, отчего? В городе-то? В середине осени? Делать было нечего, я разлепила глаза. Вверху было небо, голубое до невероятности. Что само по себе неплохо, но не дает никакой основы для анализа. Я мысленно послала организм, намекавший на тяжелые последствия падения, далеко и на неопределенный срок. Повернула голову. Под огромным голубым небом плыл летний цветущий луг. То есть это я плыла мимо него на мерно покачивающейся телеге с сеном. Что-то это мне напоминало. Я ляпнула первое, что пришло в голову: - Трэш!!! - Так и есть, еще одна! – взвыл неподалеку незнакомый мужской голос. Ценой некоторых усилий я перекатила голову и посмотрела в ту сторону. На меня недовольно вылупился возница – мужичок лет сорока. Это действительно был мужичок, по крайней мере, одежду его составляли рубаха, порты, подпоясанные кушаком и неопределенной формы головной убор. - Чего? – спросила я максимально дружелюбно, но получилось плохо. Давал о себе знать крепкий удар по голове и общее состояние непонимания. И добавила – вы кто? - Бонар меня звать. - Марина. – Представилась я. - Живу я здесь. И не косись так вокруг, знаем мы вас, ехидн иномирянских. В селе неподалеку живу. Туда и едем. - Да я, собственно, хотела спросить, где это – тут. Стоп-стоп-стоп! Как это, иномирянских? - А очень просто! У, не сидится вам дома! Начитаетесь чего ни попадя, а потом проваливаетесь сквозь ткань мироздания… - заворчал Бонар. - Трэш… - снова выразила свое мнение я. Поняла, что повторяюсь и добавила – В'алле[2]. – Потом подумала еще несколько секунд и уточнила – Так'р марханг[3]! Бонар осуждающе молчал. Затем начал рассказывать. Если свести его повесть и мои комментарии воедино, то получится примерно следующее. Мой возница – один из жителей Зареченки – небольшой деревни в… в другом мире. Или не совсем мире, поскольку пространство это имело один крупный город, куда все съезжаются на ярмарки, да дюжину подобных же деревень с угодьями. Все вместе, насколько я поняла, размером со среднестатистическую область. Если подойти к границе означенной территории, то провалишься неизвестно куда, в какой-то другой мир. Изучать эти миры никто не лез: большая часть была давно обследована и признана не только необитаемой, но и малоприятной в целом. Хотя одно положительное качество у них было – оттуда никто не лез. Несколько других считались населенными, с ними велась активная торговля, но ограниченная почему-то одной стороной: оттуда приезжали торговцы, продавали и меняли разные полезные диковинки, звали порой к себе – однако проникнуть в их миры еще никому из местных не удавалось. Как бы то ни было, некоторое равновесие в картине жизни присутствовало. До определенного времени. Но несколько лет назад в моем мире появилась условная группа людей, слишком любивших книги юмористической (или не очень) фантастики и фэнтези. Отдельные представители которой (нелестный комментарий) стали по непонятной причине проваливаться из своей реальности, и ладно бы абы куда, а то в какое-то (точно не поняла) место близ Зареченки. То есть владения Бонара и его односельчан. Те были, мягко говоря, не в восторге. Новоприбывшие имели раны и повреждения разной степени тяжести (я потрогала затылок), так что оставить их, где были, селянам не позволяла совесть. Несчастных забирали в деревню, выхаживали и оставляли при себе, поскольку выгнать опять-таки было жалко. Пытались пристроить к какому-нибудь делу, но пришельцы за редким исключением не имели никаких полезных качеств, кроме потрясающей наглости и острого, как охотничьи кинжалы, языка. Бонар еще что-то ворчал по поводу «подарочков», но особой познавательной ценности это уже не имело. Ругаюсь я сама не хуже. Я пропускала его комментарии мимо ушей и вдумчиво переваривала информацию. Пока предпринимать было нечего, поэтому вопрос «что делать?» гордо приосанился, не узрев за собой ответа. Мой организм намекнул, что он может сбить спесь с нахала. Я вздохнула и покорилась. Перегруженное новыми эмоциями сознание отправилось в спасительные объятия Морфея. Солнце уверенно клонилось к закату, когда мы прибыли на место. Бонар помог мне спуститься с телеги, благо дальнейшие передвижения особых затруднений не вызывали. Самочувствие было почти превосходным, чего, впрочем, нельзя было сказать о душевном равновесии. Крестьянин махнул рукой в сторону дома, а сам ушел по загадочным хозяйственным делам. Я постучала в деревянную дверь, затем вошла. Ко мне на встречу уже шагала женщина, примерно ровесница Бонара. Но если его я автоматически окрестила «мужичком», то к женщине определение «баба» никак не подходило. Высокая, гибкая, с копной темно-каштановых волос и к тому же в кожаных брюках. Поверх них, на бедрах, у нее был повязан белый передник, на голове – узенькая кружевная косынка. Все вместе смотрелось, как ни странно, очень органично. Женщина мне сразу понравилась. Вспомнился университет, где шестое чувство нередко после первых же слов подсказывало: у этого преподавателя скучно не будет. Я вежливо улыбнулась. - Здравствуйте! Вы – Тинара? Меня привез Бонар. - Да, это я. Заходи, девочка. Иномирянка, да? Ну, не стесняйся. - Да я, собственно… - Не хочу ничего слышать! Сначала ты умоешься и поешь! - Спасибо, но мне так неудобно вас беспокоить… - Да что ты, девочка! Тебе, небось, Бонар все уши прожужжал, какие пришельцы вредные…. Он любит поворчать, но сердце у него доброе. Именно поэтому я выбрала его в мужья много лет назад. – Ее взгляд на секунду затуманился, но женщина тут же пришла в себя и, выдав квадрат тонкой ткани (полотенце), отправила меня к умывальнику. Когда я отодвинулась от стола, чувствуя себя большой и неуклюжей, Тинара завела разговор о важном. Мой рассказ она нашла любопытным, но не особенно удивительным: я была у них не первой, да и не последней пришелицей. Гораздо больше времени заняло построение плана действий. - Насколько я понимаю, никто из пришедших до меня даже не пытался вернуться? - Ну почему не пытался? Многие… да что там, почти каждый сначала рвался домой, искал помощи. Магов искал. Но у нас есть только деревенские знахари, да разные диковинки, что привозят из других миров. Мы живем просто, и этого хватает. И, предупреждая твой вопрос, многие встречались с торговцами, но это не ваши соотечественники. И проникнуть в их мир вы не можете, как и мы, впрочем. - Но с другой стороны, мне не показалось, что пришельцы составляют большую часть населения. - Каждый из вас проводил с нами ровно год. Потом исчезал… проваливался снова. Нет, мы не знаем куда. Возможно, что и домой. Но никто еще не возвращался, чтобы известить нас об этом. - Ясно. Значит, я должна прожить здесь год. - Да. Когда мой муж успокоится, я поговорю с ним. Думаю, он согласится, чтобы ты осталась в нашей семье. Хотя у нас уже живет один пришелец, но он умный и полезный мальчик, так что это нас не очень затруднит. - Я понимаю, оставить в доме неумеху-иномирянку… Я могу заплатить – предложила я, протягивая руку к уху. Навряд ли они заинтересуются рублями, но сережки у меня серебряные с нежными камешками бирюзы, так что вполне могут прийтись местным по вкусу. - Полно тебе, девочка! Что мы, звери, чашку супа человеку не нальем? - Целый год – намекнула я. - Ладно уж, все равно не получится. У нас тут отдельные личности пытались слупить с пришельцев за проживание. Получили золото, камешки какие-то, шкатулку с музыкой… только их иномирянин через год исчез и все добро вместе с ним – и золото, и камешки. - Тогда что я могу сделать? - Оставайся! Мне пригодится помощница по дому. Или, может, ты умеешь что-нибудь особенное? Чем ты занималась в своем мире? У тебя была… как это по-вашему… профессия? Я растерялась: как объяснить жителям патриархального мира что такое «журналист» или «филолог»? Поколебалась немного и сконструировала: - Мастер изящной словесности…. Менестрель-рассказчик. Только я не знаю, как могла бы применить свои познания у вас. - Знаешь, что? – спросила Тинара, поглядев в окно – ложись-ка ты спать, девочка. Мы подумаем над этим завтра и, может быть, что-нибудь придумаем. А пока тебе нужно отдохнуть. Я провела ночь в отдельной комнатушке. А по пробуждении обнаружила у изголовья вместо джинсов и светло-бирюзовой блузки – моей одежды – не новые, но чистые брюки, рубашку и смену белья. Все непонятным образом подошло по размеру почти идеально, так что я внезапно ощутила себя не только взволнованной и удивленной, но и вполне готовой к новым подвигам. Однако подвигов от меня не требовали. Тинара быстро накормила гостью завтраком, а затем ненавязчиво попросила прогуляться до общинного дома, где Бонар собирал товары для ярмарки. По дороге я осмотрела деревню. Ничего особенного, чистые деревянные домики, сады, куры. Остаток дня я помогала Тинаре по хозяйству. Благо, задания мне давались для начала простые: отмыть, почистить, нарезать…. Дома я готовила не то чтобы хорошо, но, по крайней мере, не плохо. Если когда и ограничивалась яичницей с бутербродами, то не от неумения, а из банальной лени. Однако подступиться с кулинарными пробами к русской печи даже не пыталась. От меня, собственно, никто этого и не требовал. Ну да, они тут уже ученые…. Вообще-то, день прошел неплохо. Мы поболтали с Тинарой, поработали, разобрали товары для ярмарки. Но я представила, что примерно так же будет протекать каждый день в течение последующего года и затосковала. Как говорил некто Диран, когда решил, что его застукали на полудюжине разнокалиберных шалостей, «Прощай, мир, мне вархир хе[4]…». После ужина я уселась в уголке, обняв ладонями чашку с чаем, и медленно погружалась в черную меланхолию. Чему здорово способствовали прорвавшиеся на поверхность мысли о доме, где меня наверняка ищут. И не найдут. В лучшем случае еще год, в худшем же…. Бонар, в отличие от меня, выглядел очень довольным и все время поглядывал в окно, на солнышко. Когда оно застыло в нужной, вероятно, точке у горизонта, хозяин направился к двери: - Ну что, дамы, идете или как? - Ой! – всплеснула руками Тинара. – Сегодня же посиделки! А я девочке никакого рукоделия не нашла. Ну-ка, голубушка, ты вышивать не умеешь? - Умею – призналась я и добавила – немного. - Ну, пойдет для начала. – Решила Тинара и живенько всучила мне кусок ткани на пяльцах, подушечку с иглами и несколько клубков цветных ниток. Я покорно сложила все в корзинку, взяла ее на сгиб локтя и направилась следом за хозяевами. Посиделки в общинном доме тоже показались мне довольно тоскливыми. Девушки (почти все – в длинных платьях) занимались рукоделием под командованием крепкой пожилой женщины и тянули длинную, как серая пряжа, песню. Я устроилась на скамье и сначала насторожилась (предмет под названием «Устное народное творчество» заслуженно имел в университете статус далеко не самого скучного), но песня была тягучей и как нельзя больше подходила для дальнейшего затягивания (или закапывания) в мрачное настроение. Поэтому немного отвлеклась от вышивки и покосилась на соседку – вполне симпатичную русоволосую девицу, тоже молчавшую и без особого восторга созерцавшую свое вязание. Правда, спицы в ее руках мелькали довольно быстро. - И что, так всегда? – спросила я. - Как? Ты кто? - Иномирянка. Бонар вчера привез. Меня Марина зовут. - А я Киата. А на посиделках обычно повеселее, просто сегодня парней нет. Они вечно что-нибудь учудят…. Вот только без них – песни, рукоделие. Скучно, если честно. - А что же, историй у вас не рассказывают? – зашла я издалека. Если бы Киата отвлеклась от своего занятия, она удивилась бы моему заинтересованному до алчности выражению. - Бывает, только редко – вздохнула она искренне. И добавила, то ли решив быть честной, то ли забыв, с кем разговаривает – Иномиряне всегда пытаются что-то говорить, но это еще скучнее. Магия какая-то, гномы какие-то, эльфы. Один раз было – рассказала девица интересную сказочку. Про таких людей, звали их Ромео и Джульетта. Очень интересно было! Только она исчезла на следующий день и ту историю мы теперь совсем немножко помним. Жалко! Но я тогда была, хочешь, расскажу? - Да знаю я, читала. Нравится тебе, значит? - Очень…. - Хм – сказала я и решилась – Про Ромео и Джульетту у вас рассказывали… а про Тристана и Изольду? - Нет. А это кто? - А вот слушай. Примерно за первую четверть истории я перешла с шепота на полный голос, а остальные женщины в комнате замолкли. Они слушали – все, от наивных барышень шестнадцати лет, до благообразных матрон. И как они слушали! Клянусь истинным именем Тьмы! (как это на старотемном я не помнила, но фраза мне нравилась)[5], ради такого неподдельного внимания и восторга в глазах стоило заваривать кашу. Мужчины, большая часть которых смылась от любовной повести на улицу, стали вновь заглядывать в горницу и забирать жен и дочерей – разводить по домам. Бонар подхватил под ручку Тинару, с другой стороны к нему прицепилась я, и вся компания неспешным шагом направилась на окраину – домой. Задумавшись, я не обращала внимания на изучающий взгляд хозяйки и не думала, что в этот вечер моя годичная деятельность приобрела совершенно другое направление. Я сидела над букварем. Я была в полном восторге. Не знаю, каким образом я получила знание устного и письменного языка, но местный алфавит изрядно отличался от привычного. Уроки языкознания уже порядком выветрились из моей головы, но того, что осталось, хватало, чтобы всерьез, увлеченно и надолго погрузиться в изучение местного алфавита, грамматики и прочих сопутствующих наук. Я нашарила телефон. Он был полностью заряжен и выключен, когда я неудачно полетела со ступеней в редакции. Я предпочла бы ноутбук, но выбора мне не предоставляли. А телефон имел много полезных свойств, таких как хорошая память и отличная камера. Сети он, конечно, не нашел. Зато можно было спокойно заснять и алфавит, и собственные наработки, а кое-что записать на диктофон. Собственно, изучения я производила для развлечения. Мне было интересно, не более. Я могла спокойно читать и даже, после небольшой практики, писать на местном языке. То есть, по этой части трудности были, но скорее механические. Писать пером – то еще удовольствие. А если при этом очень хочется не наделать клякс и оставить читабельный текст – вдвойне. Все необходимые нормы, вроде правил орфографии завелись в моей голове как-то сами собой. Теперь я их периодически выуживала и рассматривала. Было забавно. Я вздохнула и вернулась к делу. Дело завелось у меня полмесяца назад. Точнее, завелось оно еще раньше, но я это не сразу поняла. Следующий день после посиделок я провела почти так же, как первый. Но под вечер в дом внезапно явилась вчерашняя соседка – Киата. И, пошушукавшись с Тинарой, увела меня к себе домой. Там сидела весьма немаленькая женская компания – насколько поняла, подруженьки Киаты и ее матушки. Я, ничего еще не понимая, уселась на скамью, и девушка наконец объяснила, что им нужно: «расскажи!». Домой я вернулась затемно, зато руки при этом отягощала здоровенная корчага с маринованными грибами. Пахло из нее умопомрачительно. А уже на третье утро вместо обычных хозяйственных хлопот Тинара выдала мне стопку бумаги (настоящей, хотя и неважного качества), перо и пузырек чернил. Инструкция была проста: записать как можно больше историй, включая те, что уже озвучила и те, что собираюсь. Дело продвигалось, но впереди еще оставался непочатый край работы. За что я была крайне благодарна древним грекам и своим преподавателям античной литературы. Как оказалось, местные вполне благосклонно относятся к рассказам о злоключениях и подвигах нездешних богов, героев, влюбленных. Которые я и излагала, частично по Куну, частично по Овидию. - Марина, а ты гулять вечером пойдешь? – позвал меня знакомый голос. - Отойди от окна, свет загораживаешь. – Ответила я с напускной сердитостью. - А если подумать? – спросил обладатель голоса, посторонившись. - Хм – замялась я на секунду – ну, если управлюсь быстро с вечерней повинностью. - Это означает – нет? - Это означает – если очень повезет. - А если я дымоход в общинном доме завалю, так что там сидеть станет невозможно, это пойдет? - Транг мерк эсер[6], псих! – от души пожелала я. - Угу. – согласился он, не вдаваясь в подробности – Так что? - Не надо, я лучше им что-нибудь коротенькое расскажу. А ты, смотри, приходи. - Слушаюсь, миледи – насмешливо поклонился парень и посерьезнел. – Меня, вообще-то, Бонар прислал. Он спрашивает, не хочешь ли ты прокатиться в город, на ярмарку. Мы товары повезем. - А ты там был? - Не-а. Но, по-моему, интересно съездить. - Скажи, что я хочу. Нельзя же просидеть весь год в одной деревне. - Ты права. Заодно развеешься. - А ты? - А я – тяжко вздохнул он – буду снабжать караван дичью. И ушел, махнув на прощание шляпой. Я обмакнула перо в чернильницу, намереваясь записать еще пару страниц очередного «романа». Обладателя голоса звали Лекс. С ним мы познакомились примерно месяц назад. Тогда, около полудня, малышка Диса – любопытный соседский чертенок прибежала в дом, крича, что Берат и Лекс вернулись. О носителях этих имен меня уже оповестили, так что пришлось отвлечься от записывания очередной истории и помочь Тинаре накрывать на стол. Берат был ее родным сыном, а Лекс – лучшим другом оного, пришельцем. Собственно, тем самым «умным и полезным мальчиком», о котором хозяйка говорила мне. Приход этой парочки был огромной радостью: большую часть времени они шастали по лесу, бортничали, охотились. Лекс был первоклассным стрелком, что и позволило ему освоиться в новом мире. Известие о прибавлении в своей семье парни приняли на ура. Вскоре они уже занялись сложной задачей вытаскивания меня из-за записей. Что им удалось. Меня протащили по всем достопримечательностям, борам, лугам и полянам, пообещали взять с собой в город на ярмарку, сделать лук, научить стрелять и так да бесконечности. Но с «братцами» действительно было весело. Особенно с Лексом, мне даже начала чудиться симпатия с его стороны. Кстати, имя его оказалось на поверку сокращением от Алексея. Собственно, это было единственное, что я узнала о жизни молодого человека в нашем мире. Правда, он обо мне знал не больше – разговоры о доме были безоговорочным табу. Нас обоих в этом сдерживало одно чувство – страх никогда его больше не увидеть. Берат все понимал и старался не спрашивать о быте чужого мира. За что мы чувствовали к другу горячую благодарность. Я вяло помешала похлебку в котелке. Мужчины постановили, что готовить буду я. Я решила, что спорить не стану. Лучше я их потом это есть заставлю! Нет, если по правде, то я была не против. Пол дня я проспала на повозке, среди свертков. Потом ехала на козлах рядом с Бонаром. А ранним вечером мы остановились на условленной поляне. Так что во мне как-то незаметно накопилась жажда деятельности. А похлебка, похоже, получалась неплохая. Не стыдно будет и гостям налить. Означенные «гости» потихоньку прибывали. С трех близлежащих трактов подъезжали «торговцы» - друзья Бонара. К завтрашнему утру соберется контингент из пяти деревень. То есть около десяти телег с возницами и немногочисленной охраной – целый караван. Тогда распределят и дежурства, и очередность готовки-охоты, а пока кормить всех горячим придется Лексу, который подстрелил несколько зверьков неопределенной (но съедобной) породы и мне, их сварившей. Получалось, если разобраться, все-таки маловато, но у всех, включая нас, есть с собой и готовые «закуски». Вроде холодных пирожков, копченого мяса, сыру, мытых овощей и яблок. Подъехала очередная группа. С повозок соскакивали подуставшие за день люди. Самый представительный из них кратко осведомился у меня о местоположении Бонара и ушел. А я подняла глаза и наткнулась взглядом на новый силуэт. Изящная черная лошадка переступала копытами на краю поляны. А на ней верхом, такая же стройная и грациозная, сидела красивая девушка в обтягивающих кожаных лосинах и рубашке, перевязанной широким поясом. Мой взгляд зацепился за ее волосы. Непривычно коротко для этих мест остриженные – всего лишь до лопаток, мелкозавитые, рыжие. Мне всегда казалось, что огненные локоны – это потрясающе. Желания променять на них свои, темно-русые, никогда не возникало. Точнее, оно было слишком слабым, чтобы браться за краску. Девушка проехала еще чуть вперед. Навстречу ей вышел Лекс. Красавица протянула ему руку, затем соскользнула с лошади, прямо в объятия стрелка. Тот нежно, как хрустальную, опустил девушку на землю. Они еще раз обнялись, перемолвились парой слов, которых я не услышала. Рыжеволосая чмокнула его в щеку и ушла, покачивая бедрами. Я отвернулась, не обратив внимания на то, засек ли Лекс мой взгляд. Если заметил – я всегда готова была фыркнуть: «Подумаешь!». А сорвавшееся с губ злое «Кэрк'хаан![7]» уже растаяло в темнеющем воздухе. Следующие дни протекли достаточно спокойно. Караван мерно двигался по тракту. Меня учили ездить на лошади. Получалось неважно и Лекс часами ехал рядом поддерживая меня и развлекая рассказами. Берат большей частью где-то пропадал, неразборчиво оправдываясь то охотой, то необходимостью побывать в другой части каравана. Расспрашивать я особо не пыталась. Хватало трудов с укрощением неглупого, но упрямого животного. Тело после этого болело дьявольски. Я не сдавалась. Хотя по прибытии на стоянку хотелось упасть, да так и остаться. Однако приходилось еще чистить коня (коренастую выносливую животину по кличке Коск), а иногда – готовить. И даже после того, как спутники устраивались у общего на весь караван костра, покоя я не видела. Попыхивающий трубкой Бонар несколько минут смотрел в огонь, а потом просил: - Марина, соври уже нам что-нибудь…. – И я исправно «врала». Учитывая мужскую большей частью составляющую каравана, я рассказывала приключенческие и авантюрные истории. Здесь пригодился и «Макбет», и несколько героических песен, которые я пересказала прозой. Помнила я их средненько, поэтому «вранье» требовало усилий, тем более, что местные слушатели требовали повествования спокойного, неторопливого и последовательного. В общем, на дополнительные волнения вроде раздражения сил уже не хватало. На третий день я заметила, что смотрю на рыжеволосую всадницу Миради (и на собственных «братцев», усердно опекающих ее на привалах) максимум с легкой досадой. Прошло бы, пожалуй, даже это чувство – дорога сближала, но я ощущала, что девушка тоже ко мне особого дружелюбия не испытывает. А сегодня мы, наконец, въезжали в город. Досматривать нас не стали. Видимо, с караваном Бонара уже имели дело. Старший стражник получил звякающий кошелек с пошлиной, а два парня помоложе тем временем громогласно обсуждали проезжающих. Особенно досталось мне и Миради, как ни странно – поровну. Ребята разобрали нас по косточкам и, после детального осмотра, решили что обе мы милые и обеих они приглашают погулять нынче вечером. Мы хором фыркнули и проехали мимо, гордо выпрямившись в седлах. Мы быстро добрались до постоялого двора, который держала старая знакомая Тинары, любимая тетушка ее сына. Он бывал в городе лет с четырнадцати и по дороге успел устроить нам экскурсию. Так что я в прекрасном настроении прибыла к дверям своей комнаты, где изнывал от нетерпения крайне неприятный сюрприз. А все дело в том, что снимать двухместный номер выгоднее, чем одноместные. Короче, нас с рыжей Миради поселили вместе. Она была в таком же «восторге», и мы недовольно фыркали друг на друга, пока я не ушла мыться. Когда я выплыла из ванной, завернутая в полотенце и счастливая, Миради сидела на табуреточке и перекусывала. На столике громоздился целый поднос фруктов, бутербродов и мелких закусок. Там же стояли две кружки травяного чая. - С возвращением! – ухмыльнулась она вполне дружелюбно – угощайся! И протянула мне аппетитный бутерброд, посыпанный чем-то коричневым. Я поблагодарила девушку, удивившись, отчего та резко стала приветливой. Бутерброд взяла и, переместившись поближе к напитку, надкусила. - РрыХххх – вырвалось из моего горла. Я резко опрокинула в себя кружку, но это не помогло. До кувшина на прикроватной тумбочке было далеко, поэтому я засунула в рот ненамазанный ломоть хлеба и кусок яблока. Бутерброд оказался острым, точнее, даже не просто острым, а огненным! Во рту жгло, из глаз на покрасневшие щеки хлынули слезы…. - Девчата, вы в порядке? – не вовремя заглянули к нам мужчины. - В порядке, в порядке! – ответила невозмутимо Миради. Но они сразу заметили мою пылающую физиономию. - Марина, что с тобой? – спрашивал Лекс, стирая слезинки у меня со щеки. За его спиной маячил встревоженный Берат. - Все нормально – невнятно прошамкала я. Каким-то чудом в голове замкнулась цепочка: острое – растворяется в жире – масло. Я схватила бутерброд со сливочным маслом и поспешно заела им неудачный полдник. Сразу стало легче. – Серьезно, нормально! - Тогда мы пойдем? – спросил Лекс изменившимся голосом. - А? Да, ступайте. – разрешила я. Проследила взгляд парня и заценила причину его смущения. Поспешно подтянула полотенце, сползшее еще не до неприличности, но все же порядочно. Странно, а чего Лекс так застеснялся? Он же вроде наш, а у нас элементарные купальники больше открывают…. - Ладно, я мыться! – быстро сказала Миради и скользнула в ванную, откуда раздалось шипение кристалла «жидкого огня». Эти небольшие магические сувениры из соседнего мира использовались, чтобы быстро нагреть воду. Соседка тем временем вернулась и принялась рыться в сумке. В голове у меня замкнулась еще одна цепочка. Логической нити я не уловила, но кончик поймала: «А ведь она специально….» - Ой, я там свои заколки оставила, сейчас заберу! – сказала я и кинулась в ванную. Вышла оттуда, сжимая в кулаке нехитрые принадлежности. Миради закрыла дверь. Я прислушалась. Спустя несколько секунд из комнатки донесся душевный вскрик. Эрр'рехас нейр[8] - хмыкнула я. Самый настоящий. Без обращения к недостойному членовредительству, но полновесный. А что? Рыжей будет полезно остудить свой нрав… в воде, которую я нагрела лишним кристаллом. Если бы кто-нибудь заглянул в окно, он увидел бы странную картину. Две полуголые девушки сверлили друг друга глазами через стол и медленно шли по кругу, как бы надеясь его обойти и приступить к более серьезным действиям. Миради не выдержала первая – что значит более свежие впечатления: - Убила бы! - Шшен т'ханнат![9] – согласилась я. Она не поняла – к сожалению или счастью. Мы еще какое-то время прожигали друг друга взглядами. Постепенно до обеих доходила бесперспективность ситуации. Ругаться было глупо, драться – тем более. - Ладно. Что случилось? – спросила я, усевшись на кровать в знак начала переговоров. Миради присела напротив, продолжая сверлить меня взглядом. - А скажи-ка, Марина, почему Берат и Лекс за тобой так ухаживают?! – Пропела она почти нежно. - Встречный вопрос! Почему они ухаживают за тобой? - Ну, знаешь! Я все-таки его невеста! - Погоди… невеста Берата? - Да… - Ответила Миради. Я откинулась назад на постели и принялась хохотать над своей глупой ревностью, на которую я и права-то еще не имела. - Стоп! Я знаю! – вскочила рыжая – ты встречаешься с Лексом, да?! - Еще не встречаюсь – поправила я с толикой печали. - Но он тебе нравится! - Допустим. И он с тобой обнимался! - А Берат тебя на руках таскал! - Мне было плохо, а Лекс охотился. - А в тот раз Берат охотился. Я по нему соскучилась, найти не могла. Мы посмотрели друг на друга и закатились по новой. Какой идиотизм – принять друг друга за соперниц! Даже делая скидку на нашу женскую логику. Нет, больше никогда не буду ревновать! - У тебя, наверное, вода уже подостыла. Я пока спущусь, а то как бы парни без нас не ушли. - Погоди! – попросила Миради. Метнулась к своей сумке и через минуту протянула мне зеленую блузку с длинными рукавами и овальным воротом. – Тебе очень подойдет! Мы прекрасно провели вечер, шатаясь вслед за Бертом и Миради (которая тоже не раз бывала здесь) по городу. Они смирились с ролью экскурсоводов. Временно, потому что на набережной они нас все-таки бросили. Сбежали кататься на лодке. Мы решили, что потерю эту переживем, тем более что рядом разместилось нечто вроде парка развлечений, еще не закрывшегося по вечернему времени. На аттракционе «меткий стрелок» Лекс пробовать себя отказался, заставил меня. Я попала в мишень, но слишком далеко от центра, так что приз не выиграла. Лекс хмыкнул, но сам стрелять не стал. Я не обиделась. Платил-то за выстрел он! Единственный аттракцион, который нас не впечатлил – скоморошьи сказки. Бородатый мужчина с размалеванными щеками рассказывал какую-то бесконечную историю, в которой я пока не уловила даже основных героев, несколько зрителей позевывали вокруг. Я плутовски подмигнула спутнику и вспрыгнула на повозку к мужику. Лекс забираться не стал, просто прислонился, аккурат между мной и онемевшим от удивления скоморохом. - Это призказка, а сказка впереди! – воскликнула я. – Слушай, честной народ, историю удивительную, о местах дальних, о временах давних, о героях славных! Людей вокруг значительно прибавилось. Я приступила к рассказу, временами требуя от Лекса подтверждения своих слов (не для себя, для слушателей), или вовлекала в представление их самих. В скоморошью шапку у колеса телеги стали метать монетки. Большей частью медь, но я различила несколько кружочков покрупнее. Наконец, я завершила повествование. Лекс помог мне спуститься на землю (я справилась бы и сама, но было приятно). Мы раскланялись под дружные аплодисменты. Больше всех старался скоморох, видимо, возмещал отсутствие своего участия в рассказе. Я толкнула друга локтем и нагнулась к шапке. Выбрала несколько серебряных монет, направилась прочь, уцепившись за Лекса, предложившего мне руку кренделем. Правда, уйти сразу нам не дали. Скоморох успел сбегать за своим начальством, и мы довольно долго отнекивались от предложений кругленького хозяина балагана. Бессмысленность этого Лекс понял первым, так что, решительно отмахнувшись от него, повел меня по набережной. Остановились мы только один раз. Лекс, не целясь, выстрелил из лука и выиграл для меня набор узорных гребней. Больше мы не задерживались. У ворот таверны нас догнали Берат и сияющая, как майский день, Миради. Целый день мы не виделись с парнями. Они метались по городу с Бонаром – помогали транспортировать товары, которые он продавал оптом. А нас с Миради поставили торговать разной ходовой мелочью, которую всю вместе никому спихнуть не удавалось. Получалось у нас замечательно. Проходящие мимо парни пытались флиртовать с Миради и иногда со мной, как правило, покупая что-нибудь для проформы. Я с прибаутками продавала мелочевку женщинам и детям. Им это настолько нравилось, что к полудню мы решили применить новый прием. Я рассказывала короткие сказочки или забавные истории, упоминала при этом часть вещиц из ассортимента – и их сметали с прилавка. Уже стало темнеть (учитывая время – конец лета, это было действительно поздно), когда мы с Миради отправились в таверну, весело смеясь и подкалывая друг друга. Идти было не далеко. У моей рыжей подруги весел кинжал на поясе, я умыкнула лексов лук (а то еще пристрелит кого в процессе заключения договора). Район дурной славой не пользовался. В общем, мы не боялись. Даже больше. Пройдя половину дороги и не заметив ни одного неприятного взгляда, мы обнаглели. И решили срезать дорогу еще немного, через не слишком приятный переулок. Это было фатальной ошибкой. У противоположного края замаячила мужская фигура. Я на всякий случай оглянулась. Путь назад тоже был закрыт. Я потянулась за луком, Миради взялась за кинжал… но тут еще двое, насколько я успела заметить, мужчина и женщина, вынырнули из-за заборов рядом с нами. Дальше все произошло быстро. Миради, кажется, оттолкнули, у меня взорвался болью затылок…. Все. Я очнулась без каких-либо внешних причин. Попробовала разобраться в происходящем. Полулежу на груде тряпья. Кажется, чистого. Уже терпимо. В комнате полумрак. Свет проникает в окошки под потолком. Видимо, уже рассвело. Часов шесть, не меньше. Я, вроде бы, в порядке. Относительно цела. Лежать только неудобно. Запястья у меня скручены веревкой и немного ноют. Лодыжки пока не жалуются, хотя связаны тоже. Сильно болит голова. Будет шишка. Пришла в голову идиотская мысль, что шишка – это ничего, а вот если пострадал мой драгоценный русый скальп…. Страха не было. Только злость. Хотелось ругаться, долго и с фантазией, желательно на старотемном. Но ругаться я не стала. Сжала между колен замерзшие (наверняка из-за веревок) ладошки и принялась рассуждать логически. Итак, меня похитили. Вопроса два – кто и зачем? Вопрос «где заперли?» пока не актуален. Веревку я, положим, развяжу, а вот в окно под потолком все равно не вылезу. Ладно, на первый вопрос я пока ответить не смогу. Насчет второго…. Это явно не рядовое похищение девушек в рабство. Кроме меня тут никого нет, даже Миради. Да, ее оттолкнули. А на мой взгляд, похищать, если что, следовало как раз ее. Чем же я лучше? Ответ напрашивался – иномирным происхождением. Кто-то узнал о Земле? И чего от меня хотят? Чертежи парового двигателя? Автомата Калашникова? Атомной электростанции? Вопросы больно стучали в моей и без того не слишком здоровой (отдельные личности считали ее таковой даже без учета удара дубинкой) голове. Ответа не было! Оставалось только ждать, когда откроется дверь. Из-за нее, как по заказу, долетел явственный шум. Что-то упало. Заговорили. Я разобрала только «Где?!.. хвостом вас по голове…». И сразу стало смешно. Потому, что я вычислила по крайней мере одну книгу, которую читал Лекс. Именно так – с улыбкой на губах – я приняла ворвавшегося в двери юношу. А он почему-то упал рядом с моей тушкой на колени, принялся осматривать. Я засмеялась и потребовала развязать конечности. Хотя толку от этого было бы мало. У меня и без веревок затекло все тело. Из дома Лекс вынес меня на руках. - В порядке? – коротко спросил Берат. Все его внимание было сосредоточено на двух мужчинах, чьи фейсы носили явные следы трепки. Впрочем, сейчас они были обращены к стене, руки стянуты за спиной. Берат поигрывал кинжалом. - Вполне. – Ответила я, вставая на ноги. Шею Лекса я отпускать не стала. Очень уж здорово меня покачивало… - Что с Миради? - Жива, цела. – Коротко ответил «братик». Потом ухмыльнулся и добавил – Заперта. - Что это, вообще было? Кто меня? Это ради знаний Земли? - К-клоуны! – зло ухмыльнулся Лекс – Слыхом они о Земле ничего не слыхали! - Не слыхали – это плюс. А почему клоуны? - Или скоморохи, как их? Из парка на берегу. Увидели девчонку, ладно рассказывающую сказки. А раз работать на них она не захотела, то решили разыграть маленький спектакль с похищением и дальнейшим освобождением. - А толку? - Освобождение планировалось в другом городе. Откуда добрые скоморохи взялись бы доставить пострадавшую девушку домой… при условии временного присоединения к их труппе. Естественно, знать о том, что освободители и есть похитители, девушке не следовало. - И что, игра стоит свеч? – с сомнением спросила я. - Еще как – подтвердил Берат – ты плохо разбираешься в наших деньгах. Да и Лекс неважно. Он только по прошествии времени вспомнил содержимое шапки после вашего рассказа. И сообразил, что ты за час заработала столько же, сколько хозяин тира – за день. - Ладно, история терпит – заметил Лекс. – Марине надо отдохнуть! - Что с этими будем делать? – спросил Берат. И тут же предложил – пусть Марина решает! Это ведь ее похитили! - Добрая сударыня ведь нас пожалеет, правда? – спросил один из фейсов нерешительно. - Да вы что?! – вскинула я брови – Ну, к'ен тершттха[10], не оправдаю ожиданий… - Слушаю, сударыня! – молодцевато отчеканил мой братик. Только я была в не слишком юмористическом настроении. Навалилась усталость, голова снова начала болеть. Я вяло оглядела пленников. - Сдай их страже, а? Я домой хочу… - Я тебя провожу… нет, лучше отнесу! Лекс снова поднял меня. Берат ретировался, забрав похитителей. Мое бренное тело (в комплекте с головой) поехало в сторону таверны. Рассказывать о процессе моих поисков он отказался. Только зарылся носом в мои разлохмаченные волосы и шепнул: - Я так за тебя боялся…. - А я совсем не успела испугаться. Наверное, знала, что ты придешь. Впереди меня ожидала ванна, долгий отдых (вся наша команда отправилась по комнатам – ночью никто не спал) и долгожданная история спасения в исполнении Берата. Он рассказал, как подбитая и злая Миради вытащила его с другого конца города, как ополоумевший Лекс метался по переулкам с кинжалом, как его, наконец, успокоили, заперли Миради, которая рвалась составить психованному компанию, и все-таки, с помощью Бонара вычислили похитителей. Как из них добывали сведения о моем местоположении – не сказал. Я не стала спрашивать. Скоморохи прислали виру и больше не беспокоили. Мы покидали город. Всю дорогу назад наша четверка ехала вместе. - Эй, люди добрые, па-аберегись!!! – Вопил Лекс. - Как дети малые! – заворчала на нас какая-то старуха, узнать которую под пуховыми шалями не представлялось возможным. Она, собственно, была права. Отнять (ладно, мы не звери - выпросить) у малышки Дисы санки, забраться на них вдвоем и припустить с самой высокой горы на большой скорости – не очень-то взрослый поступок. Тем более что в конце нам пришлось тормозить в сугроб (а то сбили бы кого-нибудь) и вытаскивать друг друга из снега. - Ну что, еще разок? – предложил Лекс. - А который теперь час? Мы дружно посмотрели на солнышко, и я вынуждена была отрицательно покачать головой. - Нет, мне пора оболтусов строить. Актеров моих ненаглядных, мерк'херрас тамиирин[11]. - Что вы ставите? - «Медею», это из античности. Должно им понравиться. - Помощь не нужна? Чтоб тебя слушались, или вроде того? - Они и так слушаются. Но можешь из любопытства посмотреть репетицию. - Нет уж, я потом «театр» посмотрю. Я уже с Бератом договорился, чтоб охоту отложить, в лесу не застрять. Лекс проводил меня в общинный дом, быстро поцеловал в сенях (пока никто не видит, а то трепу будет…) и отправился к Берату – то ли работать, то ли планировать очередную пакость. Все неумолчно жаловались, что от общения с пришельцем у доброго парня характер совсем испортился. Ничего конкретного сказать не могу, но разом затушить все свечи в кульминационный момент страшной истории – это точно их работа. Я же вошла в горницу, где намеревалась часа два гонять по тексту и импровизированной сцене местную молодежь, взявшуюся поставить «Медею». Лексу была сказана чистая правда – актеры слушались беспрекословно. Они ведь пребывали в уверенности, что непокорных я могу по своему произволу выгнать с постановки, а замена найдется сразу: даже парни долго решали, кто будет легкомысленным героем Язоном, а кто благородным Эгеем. Девушки и вовсе чуть волоса друг другу не повырывали, оспаривая роль изысканной злодейки Медеи. О том, что актеров я отбирала по наличию способностей (пришлось устроить кастинг) они не подозревали. В общем-то, что такое театр, здесь знали и без меня, но зареченские сами помнили не много пьес, а скоморохи-актеры приезжали редко. А еще я подумала, что больше трех постановок навряд ли успею организовать. Значит, остальные, сколько вспомню, надо записать. Это – всегда пожалуйста. В конце концов, меня с лета кормят за эти записи и рассказы. И еще до лета кормить собираются. И ни у кого пока претензий не было. И впрямь скучают, наверное. Я в последний раз обошла комнату. Погладила лук на столе. Он лежал там уже несколько недель, с тех пор, как исчез Лекс. Будто отмечал место, где мы в последний раз поцеловались. Лук был тяжелый, могучий, и словно окруженный аурой силы. Мне такой и не натянуть. Лекс очень жалел, что его нельзя взять с собой. В новом мире нас могли поджидать новые опасности. Было немножко страшно. Грело душу обещание Лекса обязательно встречать меня в точке высадки. Я еще раз выровняла стопку бумаги. Хорошо, что успела дописать подробный пересказ «Евгения Онегина». Читать его будут уже без меня. Вышла из комнаты, поправив на плече сумку, будто имело какое-то значение, при мне она или нет. Бонар крепко обнял меня на прощание, Тинара расцеловала в обе щеки. Берат дал дружеского тычка и тут же сграбастал в объятия, игнорируя громкое, но насквозь показное шипение Миради. С ней мы обнялись и долго смотрели друг другу в глаза. Мы стали большими подругами за прошедшее время, расставаться было жалко. В сопровождении своего «братика» и почти сестрички я направилась к лесу. Примерно на половине дороги у меня закружилась голова и все что я успела – махнуть им на прощанье еще раз. Как! Она! Болит! Трэш фаррехт и массаракшем сверху! - Марина, ты в порядке? – спросили меня. Я вяло разлепила веки и увидела физиономию Петра. Слегка повернула голову и смогла оценить ступени, о которые приложилась головой год (несколько минут?) назад. - Угу – после непродолжительного анализа ответила я – руку дай. Я крепко схватила коллегу за запястье и встала. - Точно? Может, тебя проводить? - А Елена Прекрасная? - Да что она, сама не доберется? Я отказалась. Голову переполняли воспоминания, казавшиеся до ужаса реальными. Домой добралась нормально, только, почему-то, очень усталая. Совершенно нулевый телефон (год в Зареченке? Или опять Настя брала поиграть?) отправился на зарядку, а я завалилась спать. И последней мыслью было, что мы с Лексом даже не узнали фамилий друг друга. Так’р Марханг! Проспала! Забыла будильник поставить! Я еще не опаздывала, но успела только покидать в сумку необходимое, наскоро привести себя в порядок и выбежать из дома. Умываясь, заметила чернильные кляксы на пальцах. Последствия письма пером? Или протекшая вчера ручка? Посмотреть снимки и записи в телефоне времени уже не было. Я вбежала в тренировочный зал, где поджидал меня молодой чемпион Воронин. И застыла у входа. Он так же замер на другом конце помещения. А потом положил на стол свой снаряд – тяжелый спортивный лук и подошел ко мне. - Здравствуйте, Алексей – сказала я, пытаясь выйти из транса. Он выглядел не менее ошарашенным. - Марина? Это вы? - Да. Мы уже встречались, верно? – осторожно спросила я, опасаясь, что вчерашнее падение попросту подсунуло мне образ случайно виденного раньше «объекта». - Мне так кажется – ответил Алексей нерешительно. Возможности выяснить, объясняется нерешительность смутными воспоминаниями о Зареченке или полным отсутствием таковых, у меня, естественно, не было. Так что я быстренько перешла к интервью, произнося заготовленные вопросы и машинально фиксируя ответы. Вскоре опрос был завершен. Алексей располагающе улыбнулся: - Если мы закончили, может быть, немного отдохнем? На крыше есть кафе, и вид оттуда великолепный…. - С удовольствием – ответила на улыбку я. Вид действительно оказался шикарным. Я вздохнула от восхищения и немедленно полезла в сумочку за телефоном. Тот отыскался на удивление быстро. - Сфотографируете меня? – попросила я молодого человека, одним нажатием кнопки вызывая камеру. Мы стояли у парапета, я протянула ему телефон,… наши пальцы встретились и дрогнули, как от искры. Мобильный, будто того и ждал, рванулся из сомкнутых рук вниз. Я оценила взглядом высоту. Да, этого не переживет даже моя верная нокия. Алексей поглядел на меня виновато: - Я куплю вам новый. - Не стоит, я сама его прошляпила. - Пополам! И идем выбирать вместе. Хотите? - Хочу. – Призналась я. И спросила, неожиданно для самой себя – Алексей, а где мы все-таки виделись? - Кажется, где-то за городом…. – прозвучал ответ достаточно общий, но при этом парень заговорщически мне подмигнул. – Кстати, меня обычно называют Лексом. Может, теперь спустимся в парк? - Хорошо. Если только там нет аттракционов и клоунов, у меня о них неприятные воспоминания… - Согласилась я, подмигнув не менее заговорщически. - Думаю, я понимаю – многозначительно кивнул Лекс. Проходя по улице, мы даже забыли поискать обломки телефона, который, быть может, способен подтвердить реальность Зареченки. Сдается мне, теперь есть доказательства почище. Клянусь истинным именем Тьмы! [1] Искаженное «Ир хор'ракаш тер маар'кеташ!» – риторическое предположение о том, что везение и невезение сугубо субъективные понятия. Вот только заменой одного на другое занимается явно не отвечающая за это богиня, а некто посторонний, имеющий какие-то претензии непосредственно к произносящему. [2] В’алле – пожелание встреч с разными видами нечисти в условиях, когда свернуть или спрятаться возможности нет. [3] Так'р марханг – дословно — встретиться с мархангом (аналог черта) [4] Вархир хе — дословный перевод: тяжелые времена. [5] На старотемном это звучит «Тхар каллас эссе те Линс'Шергашхт ак'керт», и может являться как клятвой, так и ругательством. [6] Транг мерк эсер – пожелание долгой и насыщенной жизни. В старотемном вполне может быть искренним и добрым, но в моем сознании прочно связалось с проклятьем древних китайцев: «Чтоб ты жил в интересные времена». [7] Кэрк'хаан! - пожелание жарких объятий одного шаловливого демона, обитающего в Межмирье. [8] Эрр'рехас нейр – дословно: «осознание ошибок с помощью внушения». Однако удваивание согласной «р» перед апострофом явно намекает на физическое внушение, а само наличие апострофа – на посильную помощь в данном деле. [9] Шшен т'ханнат – просьба, обращенная к обитающему в Межмирье относительно небольшому демону под названием шшен появиться в этом плане бытия и пригласить на приватную беседу некоторых очень стремящихся к общению личностей. [10] К'ен тершттха! – просьба здраво оценить физическое и моральное состояние существа, сделать скидку на его усталость и быть снисходительным к некоторым, не очень положительным, чертам характера. [11] Мерк'херрас тамиирин – классический перевод данного словосочетания: «непоседливое существо». Степень же непоседливости или ее причина, а также местоположение «причины» определяются длиной грассирования первой части, растягивания гласных во второй и тоном произнесения.

Ну вот, оставь вас ненадолго, совсем творчество забросили...ни одного нового героя, ни одной новой темы или рассказа. Где полёт мысли?

Открыл для себя творчество Тэм Гринхилл. А если учесть что Ведьмака недавно перечитывал, песню уже на 7 раз переслушиваю :) http://youtu.be/lu1AdCVYNsk А также творчество группы Эссе у них на тему Ведьмака оказывается целая рок опера ) http://youtu.be/iyYRcjIz1To

Это не рассказ, скорее отрывок из жизни одного игрока. Все имена вымышлены, любое сходство с реальными лицами случайно. Убедительная просьба, не повторять, всё описанное ниже. Небольшая группа искателей приключений расположилась на плато; несколько больших деревьев, и алтарь в центре – вот и всё, за что мог зацепиться глаз. - Йар, может, покушаем перед боем? - Да нет, спасибо, я поел. Аааа! – воин ударил себя рукой по лбу – Ты про это. - Да, я про это! В голосе говорившего явно слышалась издёвка. -Вот скажи, почему каждый раз я должен тебе об этом напоминать?! Кто все уши мне прожужжал, что он жуть как любит готовить и стряпнёй своей всех завалит?! Да, не спорю, да, кулинарией ты занимаешься даже больше, чем выкашиванием монстров, спорю – у тебя весь инвентарь забит всякими булочками, крендельками и тортиками, но ты вечно про них забываешь!! Йар пожал плечами. -Да не знаю я, не ори. Ну забыл и забыл, не разыгрывай трагедию. Ты бы ещё с криками «О, нет мне больше места в этом мире» воткнул себе нож в глаз! -И правда, чего это я завёлся, всего-то лишились бы прибавки 4% к урону – подумаешь, мелочь какая. Вот, знаешь, вот нифига мне не хочется пожать тебе руку, вот шею – хочется. -Аерис, если тебе что-то не нравится, то я могу уйти. -А чтоб тебя! -Так, всё, брэк вы оба. -Миротворец припёрся... -Будешь хиллеру хамить – останешься без божественной защиты! -Учитывая, как ты хилиш, то скорее я останусь без дьявольского проклятья. Я всегда подозревал, что ты втихую поклоняешься тьме! -Это ещё почему? -А нафига ты вчера использовал массовое лечение двадцать раз подряд, и просадил всю манну ещё до того, как у босса пол жизни осталось? Малеолус слегка отступил и опустил голову, он догадывался уже о своей ошибке, ему вчера хорошо всё пояснили. -А то, что я брал 75% урона от всей группы на себя, ты, конечно, не видел, я ведь каждый раз во время сражения должен всё разжёвывать и пояснять. Но, знаешь, во время ударов по лицу сложно что-либо говорить, получается невнятно и приходиться повторять. - Аерис, если такой умный – иди к чёрту. - О как, это же никто иной, как наш прославленный Рейнджер. Лучник, облокотившийся о дерево, картинно поклонился. - Который вчера минут десять бегал от босса, причём по своей же глупости! -А по-моему, это было по глупости танка, который не смог нормально держать Агр. -Мой дорогой друг, – Аерис подошёл в плотную к лучнику и положил тому руку на плечо – Я открою, возможно, тебе секрет: ДД хоть и являются классами простыми, и в группе их задача вроде как до жути банальна – «Бей, пока не убьёшь», но и бить надо с умом а не тупо вкидывая весь арсенал своих колкостей в тушку монтряка. Я не в состоянии отвлекать босса на себя ударами по щиту и пусканием солнечных зайчиков в глаза, когда его с бешеной скоростью превращают в дикобраза! Ну нереально это! Подожди ты немного, умерь пыл, следи за ситуацией... Лучник не проявил совершенно никаких эмоций, а выражение его лица никак не было лицом человека, раскаявшегося и признавшего ошибки прошлого. Рейнджер покопался в своей сумке и достал оттуда бутыль с мутноватой жидкостью. - Ты явно не стой ноги сегодня встал, на вот, выпей, и мир покажется тебе намного добрее и красочней. - На рейдах – не пью! -А, ворчливое создание, тебе не в паладины надо было идти, а в некроманты, те тоже вечно всем недовольны. Дай сюда! – с этими словами Клирик подошёл к Рейнджеру и бесцеремонно отнял у того бутыль, откупорил и начал пить прямо из горла. - Ты любишь Абсент? – изумился вкусам спутника Аерис. -Он меня любит – уточнил Сваахил –Я же отвечаю взаимностью. Паладин вздохнул и потёр виски. - Так, подведём итоги. – развёл он паладин – У нас есть нажравшийся Клирик, который только ради забавы будет хилить Босса. Воин, помешенный на тортиках, и лучник, который утыкивает стрелами без разбора всё, что движется. - И трах... -Стоп! – Прервал внезапно вклинившегося клирика паладин. -Всё что круглое и катиться – всё же закончил фразу хиллер и хихикнул. -Не знаю, не видел – без улыбки ответил Аерис и осмотрелся – Вот они, Безымянные Земли, край безграничных возможностей для любого маньяка. Ни одного нормального существа и ни одного солнечного дня. - Да ладно тебе, не утрируй – лучник положил руку на плечо друга – Убивали же как-то раньше этих Боссов и не в таком состоянии. -А, ладно, чёрт с вами, но я предупреждал! -Да-да, народ, собираемся, он скоро воскреснет. Неподалёку от них на небольшом каменном алтаре вдруг вспыхнул огонь, электрические разряды по дуге ударили из центра алтаря в землю. - Эффектно появляется, шельмец – похвалил возрождающегося монстра слегка покачивающийся клирик. Огонь вдруг резко вырос ввысь и ослепил рядом стоящую группу, потом также резко погас, на выжженной земле стоял Элементаль. Причём он явно соединял в себе чуть ли не все стихии: тело его было каменным, с рук непрерывно стекала лава и с шипением падала на землю, вместо головы была небольшая прозрачная сфера, поверхность которой то была абсолютно гладкой, то покрывалась мелкой рабью, а всю эту тушу вместо ног поддерживал в воздухе вращающийся вихрь. -Неисповедимы пути хаоса – вымолвил клирик. Остальные промолчали. - Странно, здесь же должен был появиться Ящер – паладин почесал затылок – Возможно, в последнем обновлении Ящера заменили. Я не знаю, что эта тварь делает, предлагаю в начале прочитать... ознакомится с его возможностями. -Ты слишком много думаешь, смотри сюда! – лучник резко вытащил стрелу с особым красным наконечником, вся стрела ярко светилась – Этот выстрел игнорирует любую физическую броню, так что вам только добить останется. Стрела красным росчерком прочертила воздух и полетела в голову элементалю. Не долетев до того, она врезалась в невидимую до того сферу, сфера лопнула и взрывом направленного воздуха отправила стрелу назад в лучника. - Магический барьер?! – только и успел изумиться рейнджер, как его стрела с лёгкостью пробив кожаный жилет прошла на вылет сквозь лёгкое. -Он не просто отражает, он усиливает отражённое – сказал лучник и умер, дух его тут же отделился от тела и хотел было взмыть в верх, но твёрдая хватка клирика не позволила этому случиться. Ухватив бестелесную субстанцию, клирик со словами: «Ага, счас!» – небрежно швырнул душу обратно в искалеченное тело, попутно накладывая заклятье исцеления. - Сваахил, тащи свою тощую филейную часть сюда, я долго его не продержу! - Погоди, я занят – отмахнулся целитель – Тело исцелять – это тебе не железякой размахивать. -Ты алкаш чёртов! Если я перестану махать железякой, то исцелять скоро некого будет! -Чёртова истеричка – проворчал хиллер и повернулся – Подождать не можешь? Воскрешение – заклятье сложное и трудоёмкое, требующее большой концентрации и времени! - Выживу – задушу гада. – пообещал паладин. Но тут, видимо, Элементалю надоело играться и он вытянул руки перед собой, и в танка ударил поток огня. Щит честно выдержал напор, но для дальнейшего использования был уже непригоден. - Что за чёрт? Монстры не могут ломать оружие! - Видимо, теперь могут, реалистичности добавили. А теперь не шевелись, я тебя лечить буду. - Что значит – не шевелись? Паладин увернулся от молнии пущенной в него и, перекатившись, взял меч в обе руки, чтобы отразить летящий каменный валун. - То и значит – терпеливо, как младенцу, пояснял хиллер – Трудно сосредоточиться на лечении, когда пациент прыгает, как блоха на сковородке. -Быстрей давай! - Погоди, всё будет. Клирик вытянул посох в сторону паладина и.... опоздал. Вырвавшиеся из земли копья пробили, как бумагу, латные доспехи и рыцаря заодно. Сваахил негодующе всплеснул руками. - Что за бестолковый паладин, увернуться не мог? Взлетающая душа сделала неприличный жест в сторону хиллера и, не дав себя поймать, устремилась в верх. - Ага, счас! Внезапно появившийся столб света ударивший в поднимающуюся в высь душу, буквально сбил её в полёте и вбил обратно в тело. Кашляя и задыхаясь паладин перевернулся на живот. -А где Йар? Этот вопрос заставил задуматься всех, в том числе элементаля. Увиденное же также потрясло собравшихся, а монстр даже слегка отступил. Воин с огромным фламбергом за спиной, в милом белом фартуке и поварской шапочке, накрывал импровизированный стол. - Ты чего делаешь?! – изумился Аерис. - Как чего? – обиженно переспросил воин, вытирая руки о фартук. - Сам же просил приготовить чего-нить поесть. Паладин бессильно опрокинулся на спину, элементаль возвышался рядом, но атаковать не спешил. -Будь другом, добей, а? – обратился он к монстру. Элементаль громко стукнул себя в каменную грудь и исчез во вспышке пламени. - Видите, ироды, до чего вы даже бездушного монстра довели? Даже у него нервы не выдержали, что уж про меня говорить. Внезапно свет заслонила чья-то тень: виверна тихо спускалась на полянку возле алтаря. Всадник спрыгнул с крылатого ящера и подошёл к группе приключенцев. - О, какого я вижу! Аерис прислонил ладонь ко лбу пытаясь скрыться от режущих глаз солнечных лучей и рассмотреть новое лицо. - А это ты, Брид. Приветствую – не вставая, Аерис махнул рукой в знак приветствия. -Чего разлёгся? - Умер я,… вот и лежу. -Ясно, ну да ладно, вы тут Элементаля не видели? -Видели, сильный босс, на него группы три надо минимум, только странной он – мог нас прибить, но исчез. Всадник поднял бровь. - Босс? То есть вы хотите сказать, что пытались убить Элементаля? - Воот – протянул всё ещё лежащий паладин – Именно что пытались. -Мда. Ребят, на убийство этого персонажа всего сервера не хватит. Это эвентовый НПС, он бессмертен и появляется на десять минут раз в сутки. Втер тихо завывал на плато. - Не народ, вы кушать то будете? Йар аккуратно пытался разрезать хлеб своим здоровенным мечом. Паладин снова вздохнул. -А что нам остаётся? Щас покушаем, и дальше глупость какую придумаем.

Именно оттуда, просто на работе писал рассказик а в ушах мюзикл играл... заела зараза, пришлось где - то написать чтоб отстала. :) А насчёт знаков препинания, это да моя слабость. Честно не собирался. Просто были мысли, хотел что- то донести народу. Вот написал рассказик. Это ответвление от остальной истории , эдакий Филлер )) История пойдёт тогда когда начнётся ОБТ, и тут уже многое от вас будет зависеть. Кто как проявиться тот так и появиться в рассказах.

Спасибо, буду ознакомляться :4-1:

:5-0: начало убило нашёл я про этого льва трилогию и что же я вижу... "Эта серия для тех, кому надоели бесконечные битвы магов, с их пульсарами, молниями, заклинаниями.....Серия описывает путь простого молодого человека 21 века, попавшего в другой мир из-за злобности одного мага..."

Всего и не упомнишь, :5-7: каюсь был и Перумов и куча классики ...

Народ может вы чего посоветуете почитать из Фентези? Стругацких, всех перечетал напару с Беляниным, Сапковского тоже, Джорджа Мартина и Сальваторе тоже проглотил, правда Сальваторе уже на 4 книге сдулся и заболел Мери Сьюшность.... Фентези за 40 рублей читать не могу, возникает сразу озноб и признаки тошноты, всё открыто как белый лист и никакой игры. Добро побеждает зло и всё тут... А почему за армией добра горящие деревни и след из трупов никого не волнует. Они же злые ЁПТ! В общем чего подскажете?